– И всё-таки, где же у него кнопка?..
– Урри, Урри, я Стамп! Урри, Урри, Урри, Урри… Ну Урри!
– Не хватай его сразу. Выясни сначала, как он управляется.
– Не понял… Повторите…
– Узнай, где у него кнопка!!!
– Где кнопка, где кнопка… Узнать бы, где он сам…
– Кто ударил шефа?! Грубияны!
– Да нет у них кнопок, понимаете? Нет!
– Есть! У каждого человека есть кнопка: тщеславие, жадность, честолюбие… Тем более у робота.
– А настоящий художник должен быть правдив.
– Руки у тебя золотые.
– Нет, только контакты платиновые.
– В угол бей! В угол! Чурбан железный, чтоб ты заржавел!
– Что случилось?
– Как? Вы не знаете?! Каникулы начались! Эх ты, дядя…
– Слушай, Рыжиков, почему тебе всегда больше всех надо? Прославиться хочешь?
– Я не Рыжиков, я Чижиков!
– У меня тоже есть голос. Я тоже хочу петь.
– Да. Для сказки вы не годитесь. Очаровать вам не удастся.
– А ты всё-таки зря от растяжения отказался, зря!
– Что вы к нему пристали? Сыроежкин забил гол, и всё!
– Макар, не дерзи! Не дерзи! Здесь решаются сложнейшие, серьёзные вопросы в науке!
– Понимаешь, всё очень просто: хочешь быть человеком-будь им!
– Какая странная формула…
– Мне дали велосипед и сказали: жми.
– А ты?
– Ну, я и обогнал.
– Гонку выиграл?!
– Немного мешал велосипед. А так бы я пришёл раньше.
– Вы были правы. Я ни на что не гожусь. Я ваша ошибка, профессор.
– Ты-моя удача. И, может быть, самая большая в жизни.
– Ты нашёл, где у этого парня кнопка?
– Нет.
– Мы разберёмся без тебя. Мы вызовем десяток очкариков-доцентов, они разберут твоего парня по косточкам и…
– И ничего не поймут ваши очкарики.
– А ты понял?
– Да, шеф.
– Как? Сколько ты хочешь?
– Я же говорю-с ним надо по-человечески.
– Тебя здорово изменила эта поездка…
– Осторожнее, олухи! Он нам ещё пригодится. Я имею в виду чемодан.
– Мне это не нужно. Я могу делать вид, что я ем или сплю. А больше всего я не люблю пить воду-она потом булькает!
– Мои друзья-борцы за справедливость. Они не любят иметь дело с полицией.
– Когда мой сын, Макар Гусев, приносил двойки, я знал, что это плохо, принимал меры… Но сейчас он носит только пятёрки!
– А к Сыроежкину рекомендую не приставать. Чревато.
– Я хочу стать человеком! Что же здесь невозможного?!
– Что ты наваял?!
– А по-моему хорошо, шеф… Это же модерн!
– Ты плохо себя ведёшь, а много знаешь.
– Ну ладно. Я тебе всё расскажу. Ну в общем, мы встретились на помойке… ой, на этой… на свалке.
– Лови чемпиона! Парень, подожди! Мы тебя наградим!
– Во даёт! Ну, железный малый!
– Быстрее, по тебе доктор плачет!
– Что там ещё?! Равняйсь, смирно! Продолжим урок. А феномен Сыроежкина… я буду исследовать после занятий.
– Я вам очень благодарен, ребята. Ведь вы научили Электроника отличать плохое от хорошего, вместе радоваться и огорчаться… Правда, я не знаю, как вам это удалось. Наверное, потому, что вы, в отличие от взрослых, просто не знали, что это невозможно.
– Что произошло?!
– Ничего страшного. На меня упала штанга.
– С Электроником надо обращаться как с ребёнком. Первым делом его надо…
– Вздуть?
– Уговорить. Очаровать. Обмануть.
– Он врёт! Он всё врёт! Я одна говорю правду!
– Ну, Колбаса, держись!
– Нет! Сохраним для истории!
– Медосмотр! Перед матчем! Ты представляешь, что будет, если его… осмотрят?!
– Между прочим, мальчик не так уж и виноват.
– То есть как это-не виноват?! Привести в школу робота, и не виноват?!
– Держись, ребята! Да здравствуют роботы! Долой Стампа!
– Я понял: нельзя стать человеком за другого. Мне ведь тоже надо сделать что-то своё.
– Электроник-гениальное изобретение. Но только что вы теперь будете с ним делать?
– Ума не приложу…
– Уже на второй круг пошли. Это не хоккей, а марафон какой-то. Хорошего игрока ты мне подсунул!
– Учить надо лучше! Он у тебя не знает, что с шайбой делать!
– У меня руки после этой штанги трясутся…
– Ты же чемпион! У тебя ничего не должно трястись.
– Почему называется "икс"?
– Потому…
– Значит, его нужно искать.
– Ну…
– Значит, не "икс", а "иск"! Здорово? Это я только вчера вечером придумал!
– Понимаешь, я спел голосом Робертино Лоретти…
– Какого ещё Лобретти?
– Итальянского.
– Понимаете, я хочу стать человеком.
– А сейчас ты кто-чайник, что ли?
– Ой, вы кто? А, "Мосэнерго"?
– Суперкарго.
– Ой, дядь, копейки-то вытащил!
– Ну, что с тобой, Гусев! Разверни диафрагму!
– Он её дома забыл!
– Чего?! Кто забыл?!
– Ну, видишь, у тебя же голос как труба. Давай, давай!
– У меня слуха нет.
– Всё у тебя есть!
– Всё есть, а слуха нет.
– Ну что, убедились, болваны электронные?
– Мать меня теперь съест!
– Как это "съест"?!
– Ну, пилить будет.
– Знаешь что? Если я виноват-пускай меня и пилит.
– Кончайте с ним! Я научу вас, как это делается!.. Ой… чем это он меня… Уволю всех!..
– Вы это о ком?
– О Сыроежкине.
– Простите… ради Бога извините, но он ко мне имеет отношение больше, чем к вам.
– Не думаю, чтобы выдающиеся спортивные данные имели к вам какое-либо отношение.
– Всё-таки зря вы сделали его мальчишкой.
– А вы что, хотели бы, чтобы я общался с каким-то ящиком?
– А почему Рэсси?
– "Редчайшая Электронная Совершенная Собака, И так далее".
– Но главное, как я понял,-"И так далее"?
– А если он опять приведёт робота?
– О чём вы говорите, товарищи? Робот-и дети, разве такое возможно?!
– Поверьте моему опыту, в школе возможно всё.
– Эх ты, Сыроёга. Дремучий ты человек. Такого друга потерял…
– Электрон, пасуй мне, я-тебе! Сыграем!
– Сыроежкин, идём. Люди ждут там.
– Какие люди?
– Смелые. Сильные.
– Хватит заливать!
– Я Вас не понимаю…
– Я говорю-меня не надуешь. Не обштопаешь.
– Вас… надувать и штопать?! Но это невозможно.
– Славе завидуете?
– Да нет… Тебе теперь не позавидуешь.
– Чего это?
– А ничего. Шагай… навстречу славе.
– Связь, где же связь… Ну что я стою без связи?
– Профессор, это невозможно. Это противоречит любой теории.
– Элек сам противоречит любой теории.
– Послушайте, что-то случилось! Нужно непременно спасать мальчика.
– М-да. Спасайся кто может.
– Догнать мальчонку! И чтобы тихо!
– Да что здесь происходит-то?! Ну дайте же пролезть человеку!.. А ну говори правду!