Рейтинг@Mail.ru
MixTo.ru

Глава 32. [1971] Художники оформляют МИЭТ

В феврале 1971 года состоялся первый выпуск специалистов на дневном отделении МИЭТа. 27 человек защитили дипломы на звание инженера электронной техники. Это были студенты, переведенные в 1966 году в МИЭТ из МВТУ, МФТИ. Диплом № 1 был вручен студентке Н. Н. Волик.

В июне 1971 г. состоялся первый выпуск инженеров на вечернем отделении, всего 106 человек. Почти все они пришли с предприятий электроники нашего города; в те годы студент-вечерник был обязан со старших курсов работать по специальности.

Библиотека МИЭТа стала одной из лучших по оснащению в высшей школе страны, располагая читальным залом на 300 мест и книгохранилищем площадью 628 кв м. Открылся клуб МИЭТа с актовым залом на 740 мест.

В 1971 году строительство института было завершено, включая спортивный комплекс, столовую (лишь завод «Протон» начал действовать в 1973 году).

МИЭТ проектировали архитекторы мастерской «Моспроект-2» Феликс Новиков и Григорий Саевич под руководством Игоря Покровского.

Для художественного оформления МИЭТа министр электронной промышленности А. И. Шокин пригласил известного скульптора Эрнста Неизвестного.

Скульптор был в опале с 1962 года. Тогда Н. С. Хрущев посетил в Манеже выставку художников, и ему особенно не понравились полуабстрактные фигуры Э. Неизвестного. Никита Сергеевич произнес тогда фразу, задевшую самолюбие автора: «Какой ты скульптор?! (и далее — матом)». В тон генсеку Неизвестный резко ответил, что когда тот умрет, памятник на его могиле поставит именно он. Так и вышло: Хрущев в завещании просил, чтобы памятник на его могиле соорудил Эрнст Неизвестный: это была арка, одна половина которой из белого мрамора, вторая — из черного.

«До сих пор жалею о том, что вместо этой работы Неизвестного, которая как нельзя лучше вписалась бы в архитектуру города, одновременно являясь его символом, появился памятник Ильичу, взятый в то время из неликвидов одного из московских конкурсов» (из воспоминаний Игоря Покровского, газета «41», 27 ноября 1997 г.). Печальная судьба оказалась и у МИЭТовского рельефа на тему космоса. Цензура подрезала художнику крылья, убрав горельеф внутрь здания и опоясав им библиотеку МИЭТа. При этом потерялась монументальность замысла: площадь рельефа уменьшилась в 6 раз, да и как охватить картину в целом с расстояния в несколько метров, особенно если вместо глубокого неба — давящая крыша и нависший карниз? Студенты Строгановского училища, выполнявшие техническую сторону проекта (это было их курсовой работой), жаловались, что заработок их упал в 6 раз (им платили с квадратного метра рельефа).

Эрнстом Неизвестным были выполнены разные портреты ученых в залах института, под его руководством разрабатывался фасад института с часами. Между прочим, в МИЭТе бытует следующая легенда о происхождении часов у центрального входа: якобы эти часы хранились у сторожа одной из бывших церквей где-то в Центральной России. Сторож променял эти часы на двуствольное охотничье ружье.

В оформлении интерьеров библиотеки и клуба МИЭТа приняла участие Людмила Юрьевна Анненкова — художник-эмальер; ее произведения из эмали популярны в России и за рубежом. Приведем отрывок из ее воспоминаний.

«После демобилизации отец получил квартиру в Зеленограде. Как-то раз он сказал: „Давай, я покажу тебе настоящий институт“. И повел меня к зданию МИЭТа. Оно мне сразу понравилось, даже показалось, что когда-нибудь я буду здесь учиться. И хотя после восьмого класса я уже решила быть художником и стать студенткой МИЭТа мне не пришлось, но зато здесь — одна из лучших моих монументальных работ. И с театром их я давно дружу…

Почти сразу я поняла, что монументальным искусством надо заниматься в соответствующем интерьере, и моей мечтой был МИЭТ, архитекторы которого Ф. Новиков и Г.Саевич получили Госпремию. Они были все в титулах, а я и мой напарник Дмитрий Ермолаев тогда даже не вступили в Союз художников. Поэтому разрешение на работу пришлось получать персонально у Новикова и Саевича. Мы с Димой сделали лучший проект по МИЭТу… Было очень интересно, хотя мы не всегда находили общий язык, например, с тогдашним ректором МИЭТа…

Ректором тогда был Преснухин. Я с ходу заявила: „Будем менять светильники!“. А там только-только какие-то необыкновенные повесили. „А еще хорошо бы стены вырубить, чтобы панно лучше установить“. Он посмотрел на нас и закричал: „Хулиганы!“.

Потом мы его, конечно, мягко уговорили. И получилась, я считаю, самая удачная работа. Нам удалось в конце концов стопроцентно вписаться в архитектуру — мы сделали роспись, панно и оформили светильники. Эмаль не должна быть огромным леденцом в архитектуре, но оставаться драгоценным вкраплением.

В МИЭТ я потом еще вернулась, когда позвонил новый директор клуба и предложил завершить оформление. Работали мы с Колей Зыряновым, денег практически не было, все они уходили на материалы. Мы сами делали монтаж, нам помогали ребята из театра» (газета «Московская правда», выпуск «Зеленоградский округ», № 3 (22), июль 1997 г.).

27 декабря 1971 года состоялось торжественное открытие основного комплекса зданий МИЭТа. Присутствовали Александр Шокин и Вячеслав Елютин — министры электронной промышленности и высшей школы, а также строители, архитекторы. Институту был вручен символический ключ.

Несмотря на предубеждение высших властей против скульптора, А. Шокин обсудил вместе с Э.Неизвестным проект и дал добро на заказ.

Первоначальный проект был грандиозным. Горельеф на тему космоса должен был обрамлять снаружи верх здания МИЭТа; с расстояния в несколько сотен метров это было бы потрясающее зрелище!

По другую сторону дороги, в сквере, возле Научного Центра, должна была встать: 12-метровая скульптура двух сплетенных между собой рук, одна из которых — явно механическая, подобно руке водолаза в скафандре, а другая — похожа на живую, держащую электрон. В комплексе две руки создают сильное впечатление. Это очень пластичная, рельефная вещь, выполненная в косых плоскостях.

▲ Наверх